Хочу открыть эту темку рассказом о Янке Дягилевой.
Яна Станиславовна Дягилева, известная всем больше как Янка, родилась в Новосибирске 4 сентября 1966 года. Родилась в простой семье с достатком ниже среднего. Отец, Станислав Иванович, по профессии теплоэнергетик, а мать, Галина Дементьевна - инженер промышленной вентиляции. В Янке смешались три национальности: 3/4 русской, по 1/8 украинской и чешской крови. Семья жила в центре города в деревянном одноэтажном доме без элементарных удобств (занимая его часть) по адресу Ядринцовская, 61. Район был не слишком благополучный, и маленькой Яне часто приходилось стоять за себя. Дом остался от родителей Галины Дементьевны. Когда Яне было 2 года, от рака поджелудочной железы умерла бабушка, а спустя еще 2 года и дед. Янка росла болезненной девочкой, и родители решили укрепить здоровье дочери спортом. Девочка имела врожденную патологию, стопы были чуть-чуть вывернуты и задевали друг о друга, но несмотря на это, Яна самостоятельно записалась в конькобежную секцию, занималась бегом на коньках, в чем проявляла большое усердие и честолюбие, добилась заметных успехов. Потом занималась плаванием, тоже недолго.
В детстве Янка была в основном тихим, домашним ребенком, любила находиться в одиночестве, проводя свободное время наедине с книгами. 'Янка очень любила маму, Ее мама, Галина Алексеевна, часто приходила ко мне и рассказывала про Яну. Она была очень дружна с мамой, очень доверчива поначалу. Яна была домашним, но в то же время очень закрытым ребенком. Она была ласковая с мамой, часто сидела с ней в обнимку на крылечке, целовалась, ласкалась. Для Яны это неожиданно, с нашей точки зрения, потому что она была еще и немножко колючим человеком' (классная руководительница З.С.). Янка поступила в школу номер 42, одну из самых престижных и поныне. 'В начальных классах Янка была смешной неуклюжей девчонкой, вся в конопушках, носила длинные рыжие косички, закрученные в каральки, была как все, ничем не выделялась, была тихой и спокойной.' (Елена Карпова, одноклассница).
В школе училась посредственно, хотя учителя всегда называли ее способной девочкой и говорили, что Яна могла бы учиться лучше. Очень не любила точные науки, по алгебре, химии, физике имела стабильные 'тройки', в то же время проявляла явную склонность к гуманитарным предметам, к литературе, по ним получала 'пятерки'. Много читала - 'Круг интересов у Яны был, я бы сказал, очень интересный: это все великие, это - Цветаева, Ахматова, Николай Гумилев, Платонов - вот такой уровень чтения' (С. И. Дягилев). Одноклассники и учительница литературы вспоминают, что Янка всегда писала интересные сочинения, творчески подходила к таким заданиям. Высказывала неожиданные суждения. А потом твердо отстаивала свою позицию в спорах с учителем.
Из музыки очень любила творчество Высоцкого. Родители отдали Яну в музыкальную школу. Занималась в музыкальной школе по классу фортепиано она неохотно, и учеба не задавалась. Видя это ее учитель музыки пришел к ней домой в ее отсутствие и попросил родителей чтобы они перестали 'мучить' ребенка. Янка после этого сама начала играть. Освоила игру двумя руками, и любила время от времени посидеть, поиграть для себя и друзей. После появилось желание освоить гитару, что Янка и сделала, занимаясь в кружке при клубе Жиркомбината.
Уже в школьные годы она писала стихи, которые, вероятно, не сохранились. Подруга, Анна Волкова (Нюра, Нюрыч, очень близкая подруга Янки), рассказывает, что Янка читала ей одно стихотворение, написанное в первом классе. Там было всего 4 строчки, и одна из них - 'Тени деревьев смотрят на север'. Подруга Ж.Ч. вспоминает, что многие видели у Янки тетрадку со стихами. Иногда она читала что-то оттуда особо близким подругам. Примерно тогда же начала сочинять и песни, но никогда не пела их открыто.
Волей случая Янка попала в 'А' класс, в то время классы с буквой "А" негласно считались престижными. Получилось так, что девочка из небогатой семьи оказалась в окружении обеспеченных сверстников. В средних классах стали проявляться комплексы. Тем не менее, Янка всегда ходила в том, в чем могла себе позволить и никогда не старалась угнаться за модными одноклассницами. Что не мешало ей иметь подруг и часто быть душой компании. Внешность ее не волновала, лишь в старших классах она иногда стала краситься, делать женственные прически, целенаправленно похудела. 'Она тогда стала одеваться более элегантно. А до этого была толстой неуклюжей девчонкой, нарочито грубой и нахальной, хотя внутренне была тонким и ранимым человеком, справедливым и деликатным. 'Янка повзрослела очень рано. Казалось, она всегда была угрюмая. На самом деле она просто уходила в себя, жила своим миром. Она раскрывалась лишь в своем тесном окружении. И эту ее сторону никто не видел. Вообще многие говорят о ее двойственности, несоответствии внешнего и внутреннего облика, который могли разглядеть лишь самые близкие люди.
Именно интерес к музыке привел к тому, что скромная и малообщительная Янка преображалась, когда в руки попадала гитара. А возила она за собой ее повсюду. Пела и в компаниях, и на праздниках, и просто так. Участвовала в школьной самодеятельности, причем, песни выбирала порой необычные для типичного концерта в советской школе, на стихи малоизвестных поэтов, лиричные, а как-то на классном вечере спела песню на свои стихи... Играла в школьных спектаклях. В старших классах увлекалась астрологией. В 1983 году Яна закончила школу.
Родители хотели, чтобы после окончания школы Яна поступила в Кемеровский Институт Культуры, но в силу разных причин это не сложилось (в частности, тяжело болела мать Яны), и в 1984 году Янка почему-то поступила в Новосибирский Институт Инженеров Водного Транспорта . Там она стала членом ансамбля политической песни АМИГО. С этим ансамблем она объездила с концертами всю область. Это был ее первый концертный опыт, ансамбль был довольно известным, его даже снимали для газеты. Песни пелись в основном на английском, которым Янка неплохо владела. Увлечения той поры - английская поэзия, гитара, песни БГ и Бичевской. Первые известные стихи Янки датируются 1985-м годом. Примерно тогда же Янка знакомится с Ириной Летяевой, 'рок-мамой'. Ирина была активным рок-деятелем, менеджером нескольких групп, организовывала у себя квартирники известных рок-музыкантов. Одним словом, координировала всю рокерскую деятельность в Новосибирске. В ее квартире не было замка, люди приходили и оставались жить месяцами, здесь же останавливались, приезжая на гастроли, и известные музыканты - Гребенщиков, Шевчук, Кинчев, Майк, Башлачев: В декабре 1985-го на одном из таких квартирников Янка познакомилась с СашБашем. Саша сразу произвел на нее сильное впечатление, оказавшее огромное влияние на дальнейший путь Янки. С этого времени по сути и началась Янка такая, какой мы ее знаем.
8 октября 1986 года после 6-летней болезни умирает от рака мать Янки. Удар этот Яна переносила долго и болезненно - мать она очень любила. А в декабре снова приехал СашБаш. Вспоминают, что как раз в это время он находился в сильной депрессии, и Янка как-то помогла ему справиться с этим состоянием. С Янкой они очень тесно дружили, общались, Саша дарил ей свои записи, черновики неисполненных песен. Уезжая, оставил Янке свои легендарные колокольчики, которые до сих пор хранятся как реликвия в семье Янки. Как-то Саша сказал отцу Янки: 'Ваша дочь знает о жизни гораздо больше, чем вы можете подумать:' Станислав Иванович, как и Янка, тоже был потрясен Башлачевым, его песнями, его талантом. Видимо, после всех этих встреч и началось становление Янки как автора. Она стала гораздо серьезнее относиться к своим стихам, некоторые из них оформила в качестве песен. Отец вспоминает, что тогда она начала подолгу сидеть в своей. комнате, что-то записывая, сочиняя После этой встречи Янка забросила подруг, тусовки, сильно переменилась, - находилась в состоянии огромного потрясения.
Вообще история знакомства Янки с Башлачевым обросла массой легенд. Говорят, что они любили друг друга. Известно, что после первого знакомства Саша приезжал в Новосибирск уже специально к Янке, и задержался у нее на месяц. Тогда в ее черновиках и появилась впервые строчка: 'Ты увидишь небо, я увижу землю на твоих подошвах'.
В конце 1986 года, начав второй курс, Янка бросает институт. Поняла, что выбор ВУЗа был ошибкой. Вскоре подруги убеждают ее ехать 'завоевывать столицу'. В Москве Яна пробыла 2 месяца. Вернулась спокойная, повеселевшая, деловая. Друзья вспоминают, что именно эта первая поездка научила ее целеустремленности и дала ей силы и умение для дальнейшей работы. Анна Волкова считает, что Янка была одним из самых настойчивых людей, которых она встречала.
Бросив ВУЗ, Янка так и не получила никакой специальности. На работу устраиваться тоже не имела желания. 'Мне не нужны деньги', - объясняла она. Рассказывают, что она отказывалась от платы за квартирники даже когда стала знаменитой. А тогда, в 80-е, Янка с Ирой Летяевой жили на 40 копеек в день, питаясь в городских столовых, где гарниры и салаты стоили 5 копеек. Общение с энергичной, заводной Ирой сильно поддержало Янку в непростой период после смерти матери. В это время она часто находилась в плохом настроении, испытывала депрессию.
Постепенно Янка начала исполнять свои песни для публики. Происходило это в основном в Академгородке, в молодежном клубе, который организовала некая энтузиастка. Один раз, заинтересовавшись, чем живет его дочь, на таком концерте, несмотря на Янкины протесты, побывал и ее папа. И после этого понял, что это - настоящее. Увидел по реакции зрителей, по атмосфере в зале. Не поиск себя, не метания молодости, но серьезно и надолго.
К сожалению, концертов в родном городе у Янки было очень мало - несколько раз в Академгородке, да выступление в сборном поминальнике Селиванова в июне 1989-го.
С Егором Летовым Янка встретилась впервые в апреле 1987 года на I Новосибирском рок-фестивале. Летов играл на ударных в составе группы ПИК КЛАКСОН. В гримерке внимание Янки привлек скромный молодой парнишка интеллигентного вида в нелепых очках. Сразу после этого фестиваля, ставшего переломным в жизни Янки, Вадим 'Черный Лукич' Кузьмин, Янка, Ира Летяева, Константин Рублев, Евгений Данилов и другие новосибирцы поехали в Омск, где Янка знакомится с товарищами Егора по группе ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА и другими омскими рокерами. Янке хватило недели, чтобы безоглядно влюбиться в Егора и остаться с ним на полтора года.
В апреле 1987 года состоялся рок-фестиваль в Симферополе. Фестиваль был масштабным, - на нем выступали Цой, Шевчук, Мамонов, ТЕЛЕВИЗОР и другие известные музыканты. Янка и Егор там не выступали, но присутствовали. Группа знакомится с Романом Неумоевым (ИНСТРУКЦИЯ ПО ВЫЖИВАНИЮ), который приглашает их посетить Тюмень, а также с Ником Рок-н-Роллом, ставшим впоследствии одним из ближайших Янкиных друзей.
В нашей стране в то время было так принято, что если кто-то не устраивал 'систему', то его пытались лечить. Вот и Егора объявили психически нездоровым, и он был вынужден какое-то время отсидеть в психиатрической лечебнице. После освобождения, Летову надлежало периодически приходить и отмечаться. Как-то придя в больницу с Янкой, он пошел ко врачу отмечаться, а девушку оставил в коридоре. Врач осмотрел Егора, попросил его подождать и вышел. Тут сыграло шестое чувство, Летов выбежал из кабинета и сказал Янке: 'Собираемся, уходим.', а в этот момент, по другой лестнице уже поднимались люди в форме: Имея 40 рублей в кармане ребята вдвоем отправились подальше из Омска. Все лето и осень этого года Янка путешествовала по стране автостопом вместе с Егором Летовым, скрывавшимся от преследования властей:
'Мы были в 'бегах' до декабря 1987 года, объездили всю страну, жили среди хиппи, пели песни на дорогах, питались, чем Бог послал, на базарах воровали продукты. Так что опыт бродячей жизни я поимел во всей красе. Где мы только ни жили - в подвалах, в заброшенных вагонах, на чердаках...' (из воспоминаний Егора Летова).
Свердловск, Ленинград, Прибалтика, Коктебель, Симферополь, Омск, Новосибирск...
При любых возможностях давали концерты. В отличие от скромной, не очень уверенной в себе Янки, Егор всегда считал, что любое творчество должно быть обнародовано, записывал бесчисленное количество альбомов и бутлегов, включая в них все, даже неудачные свои творения. Дошло до того, что в дискографии путаются теперь даже искушенные поклонники Летова (разбиение альбомов, перетасовка песен, сборные альбомы из фрагментов разных записей, альбомы с одинаковыми названиями только увеличили путаницу). Одержимый собственной популярностью в неформальных кругах, уверенностью в своей гениальности, Егор пытается расшевелить и Янку, вытащить ее на публику, убеждает в необходимости петь свои песни людям.
Выступая на квартирниках, тусовках, Янка видит, что ее песни действительно находят живой отклик у слушателей, нравятся людям. Приходит уверенность в собственных силах. В период 1987-1988 гг. Янкой написано больше всего из известных стихов и песен. Янка мечтает о создании собственной группы. Но, за неимением таковой, в 1987-м же году предпринимает попытку стать басисткой ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ. Что-то не сложилось. Наверное, к лучшему. Похоже, что в этом качестве Янка так ни разу и не выступила, - все осталось на уровне прожектов и репетиций. Однако Янка и Егор вместе выступают, играют квартирные концерты, вместе записываются. Впрочем, участие Янки в Егоровых альбомах не было равноправным. Непонятно, зачем было так упорно впихивать ее в свои проекты в качестве прослойки между песнями. В итоге Янкина деятельность того периода (да зачастую такое случалось и позже) ограничилась лишь незначительными вкраплениями в альбомы ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ и КОММУНИЗМА: стишок в 'Тоталитаризме', песенка 'Печаль Моя Светла' в 'Некрофилии' (при переиздании Летов почему-то выкинул Янкину песню из альбома, вернув ее на место лишь в самом последнем переиздании 2007 года на лейбле "Выргород"), каверы советских песен - 'Ничего Не Вижу', 'Белый Свет', подпевки, металлофон, 'Нюркина Песня' в одном из альбомов КОММУНИЗМА. Одну написали вдвоем ('В Каждом Доме'), одну вдвоем спели ('Деклассированным Элементам').
В период с 1988 по 1990 гг. группой было записано около 10 альбомов, и в нескольких Янка поет свои и чужие песни, подыгрывает на металлофоне, подпевает Егору.
Но гораздо сильнее проявилось неравноправие в том, что Летов фактически диктовал Янке, как ей писать ее альбомы, - делал и записывал он их исключительно на свое разумение.
Обо всем этом очень хорошо сказал Черный Лукич:
'Вообще 'музыкальные' отношения у Янки с Егором были довольно понятные: ну с кем же Игорь Федорович равноправно в музыке общается! Это, по-моему, заметно вообще во всех проектах, где он принимает участие: его только пусти в группу - хоть кем, хоть барабанщиком, хоть флейтистом - это в итоге получится ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА'.
Трудно сказать, устраивало это именно Янку или нет, но в действительности Летов ей много дал, - вывел на сцену, помог обрести уверенность в себе, научил работать в студии. Вполне понятно, что довольно неуверенная в себе Янка прислушивалась к советам более опытного, да к тому же и уважаемого ею человека. Жаль только, что она так и не успела почти ничего записать самостоятельно, уже обретя какой-то опыт, - все ее альбомы и многие концерты были сделаны с участием Егора или других участников ОБОРОНЫ и несут на себе печать этого звучания.
Летов был диктатором не только в творчестве, но и в быту, в семейной жизни. Мог устроить Янке скандал за то, что она не в тот момент вышла из комнаты, или после концерта при всех ее отругать. Несмотря на то, что Янка в глубине души не принимала многих летовских взглядов, она даже себе в этом не признавалась, и всеми силами пыталась дотянуться до уровня своего избранника. Если Егор сказал, что песня плохая - Янка прислушивалась к его мнению и старалась оттачивать свои тексты и аранжировки в соответствии с представлениями Летова о музыке. Нередко, правда, сопротивлялась, спорила, но в итоге все равно уступала. Наверное, уступить было проще, чем тратить душевные силы на споры с Егором.
К концу лета Янка и Егор возвращаются в Москву, а в начале сентября приезжают в Питер. Примерно спустя неделю состоялся организованный Сергеем Фирсовым квартирник Башлачева. Яна обрадовалась возможности встретиться с Сашей, но тому, похоже, тогда уже ничего было не нужно. В телефонном разговоре он не проявил никакого интереса к ее приезду, что расстроило Янку: она приняла его нежелание общаться на свой личный счет. В отличие от Яны, Егор, знавший о СашБаше в основном по ее восхищенным отзывам, увидел тогда его в первый раз. И в последний. Концерт был очень неудачный, - СашБаш тогда находился в депрессии, играл мало и неэнергично. Все это произвело на Яну очень гнетущее впечатление. После этого концерта она за несколько часов написала 8 песен - известнейших вещей, вошедших впоследствии в альбомы 'Не Положено' и 'Деклассированным Элементам'.
В декабре Егор узнал, что розыск с него сняли, и он может вернуться домой. Начались первые серьезные ссоры Янки с Егором. Весь конец года она беспрестанно моталась между Новорсибиском и Омском. Новый год Янка встречала у Егора в компании с Черным Лукичом и его женой Оксаной.
В начале 1988 г., опять-таки при содействии Летова, был создан проект ВЕЛИКИЕ ОКТЯБРИ (название было придумано самой Янкой в спешке, и казалось потом не вполне удачным). Отец все время очень удивлялся способности Янки 'командовать' парнями. Но вообще в семье она была довольно скрытной, и о своей деятельности особо не рассказывала.
...Скрытность, но нежность и доброта - вот, пожалуй, основные Янкины черты. Она очень любила зверюшек, все время приносила в дом всякую живность, которая болела, и сама лечила. В доме часто жило одновременно по 3-4 кошки или собачки. 'Вот если б можно было всем помочь!' - все время говорила Янка. Особенно любила котов, ласково их называя 'котейка' (это слово часто встречается в поэзии как Янки, так и Егора). Еще она очень любила мягкие игрушки, особенно мишек (отсюда и песня Егора Летова 'Плюшевый Мишутка', посвященная Янке и написанная еще при ее жизни). Даже на день рождения Черного Лукича Янка подарила ему мягкого синего Чебурашку с красными глазами. Ее игрушки и сейчас до сих пор стоят на полке длинным рядом. При всем этом страшно боялась больших собак. 'Собаки и машины - вот были два основных Страха в ее жизни', вспоминает питерская подруга Яны Марина 'Федяй' Кисельникова.
Одевалась Янка просто и скромно, почти не пользовалась косметикой и парфюмерией, была весьма непритязательна в быту. Старые штаны, кожаные сапоги, 1-2 свитера, куртка-балахон - весь ее гардероб. Донашивала оставшуюся от мамы одежду. От юбок и платьев она отказалась почти сразу после школы. На наряды денег не было, да и не обращала Янка на одежду большого внимания. Зато обожала всякие хипповские штучки - бисерные и деревянные фенечки, кожаные шнурочки, хайратники, ксивники, сумочки - сама мастерила их, дарила друзьям. Прическа - всегда одна и та же: длинные распущенные волосы...
Какая она была - Янка? Все вспоминают ее как человека чрезвычайно простого и приятного в общении, добрую, веселую и контактную девчонку, очень энергичную, заводную, временами немного странную, но всеми любимую. Многие знакомые считают, что она принимала наркотики. Но близкие люди говорят, что это неправда. Слухи о наркотиках, видимо, вызваны некоторой странностью в поведении Янки, манере говорить, пристрастиях, о которой вспоминают практически все, кто ее знал. Никакой заносчивости, 'звездной болезни', ощущения собственной исключительности, свойственного многим рокерам. Янка была из тех людей, которым искренне рады в любой компании. В любом городе, куда бы она ни приезжала, тут же находились люди, наперебой предлагавшие ей ночлег, еду, всевозможную помощь. Янка никогда не вываливала на окружающих свои проблемы, не жаловалась. Все переживала в себе, и стандартным ответом на вопрос: 'Как дела?' было: 'Хорошо, нормально'. Самое большее, что могла позволить себе даже с близкими друзьями - поделиться какими-то мелкими неприятностями, обидами. Наоборот, - всем помогала, поддерживала морально, умела найти нужные слова утешения для друзей. Например приехав к Ане Волковой, Янка застала ее в ужасном состоянии, депрессии, вышла покурить на лестницу, и там написала 'Нюркину песню'.
Несмотря на открытость и простоту, по-настоящему близких людей в ее жизни было немного, - Янка очень разборчиво и придирчиво относилась к дружбе и к выбору тех, кто был рядом с нею. Общалась только с действительно интересными ей людьми. Другие знакомства ей просто были не нужны. Иногда рвалась к людям, в компанию, иногда стремилась уединиться - все в зависимости от настроения. Тем не менее, Янка, как правило, была в центре внимания любой тусовки. Она не умела проигрывать - ни в музыке, ни в отношениях с людьми. Даже в любви она действовала по-мужски: сама завоевывала, сама бросала. Влюблялась нечасто, но крепко. Вспоминает один из новосибирских музыкантов Дмитрий Радкевич (лидер ныне распавшейся группы МАНЕКЕНЫ, одно время играл с Дмитрием Селивановым):
'Лично я не воспринимал ее как женщину, для многих мужчин она была 'своим парнем', но не больше. Янка ведь как женщина была абсолютно несексуальна. Одно время слишком полная и жутко неуклюжая, - ничего не могла удержать в руках. В ее перспективе семья и материнство не рассматривались. 'Хлопотно', - говорила она. Янка вообще была лишена каких-то семейных установок. Например, она никогда не отмечала день рождения, поэтому никто из нас не знал этой даты'.
Впрочем, однажды, еще до знакомства с СашБашем, Янка попыталась вступить в брак. Избранником ее стал один из новосибирских музыкантов, Дима 'Дименций' Митрохин. Дименций влюбился в Янку и сделал ей предложение. За 2 месяца до свадьбы Янка пришла знакомиться с его родителями. После просмотра семейного альбома заявила: 'Вот это называется бытовуха, а для меня это путь на эшафот'. На этом роман закончился. Некоторое время Янка и Дименций оставались близкими друзьями, но в 1988 году Дима женился на Ире Летяевой, а через год у них родился ребенок. Появились новые дела, заботы, и Митрохин постепенно отошел от Яны.
17 февраля покончил с собой Александр Башлачев. Янка поехала на похороны. С этой трагедии и началась полоса депрессии, сопровождавшая Янку до конца жизни. Уже тогда она обронила: 'Это он дает мне знак, что пора уходить'. Будучи скрытной, Янка редко говорила о Саше и своем знакомстве с ним, разве что иногда, с самыми близкими друзьями. Но очевидно, что общение с ним оставило сильный след в ее душе, и гибель СашБаша она переживала очень долго и тяжело. Наверняка и перемены в ее творчестве были связаны с этим событием, от которого Янка так никогда полностью и не оправилась.
Первое публичное Янкино выступление - на первом Фестивале Альтернативной и Леворадикальной музыки в Тюмени, в ДК Нефтяников (24-26 июня 1988 года). Выступления Янки разительно отличались от выступлений других музыкантов. Если обычно выступление группы сопровождалось выкриками и шумом, то когда на сцену выходила Янка, весь зал погружался в тишину, и только после песни звучали бурные овации. По воспоминаниям Артура Струкова, 'Янка пела акустику, - для нее это был дебют на сцене, после квартирников'. На самом деле Янка играла хоть и без группы, но на электрогитаре, это видно на фото. К сожалению, запись этого концерта не найдена. Концерт записывался, в том числе, и на видео, но все записи, вероятно, были затерты из-за тогдашней дороговизны видеопленки. Мнение очевидца: 'Уральские баллады о тусовочной жизни современной девушки хиппи. С панк-роком ничего общего не имеет'. А вот характеристика Егора: 'Баба - панк, к хиппизму отношения не имеет, чистый панк, агрессивный'. Перед фестивалем она сильно волновалась, т.к. не могла позволить себе провала. Но был полный аншлаг. Фестиваль стал первым серьезным испытанием для Янки и подтверждением ее значимости в рок-жизни Сибири.
Нарастали противоречия между Янкой и Егором. Через полтора года совместной жизни они расстались. 'Чтобы с ним жить, надо быть ему равным. Если ему уступаешь, он тебя сминает', - говорила Янка. Причину их размолвки Егор не рассказывал, а Яна постаралась как можно скорее забыть об этом периоде. Наверняка и Егор по-своему любил Янку. Но любви мешали постоянные соревнование и разногласия, как в творчестве, так и в отношении к жизни. И Янка не выдержала, ушла. Она не была слабым человеком, но устала от постоянной борьбы. Многие до сих пор продолжают обвинять Егора Летова в смерти Янки. Лишь ее близкие друзья утверждают обратное: они расстались задолго до ее смерти и с тех пор не очень много общались. Правда, почти до конца часто играли в совместных концертах. Но за эти полтора года Егор успел рассорить Янку со многими ее друзьями - все, что говорил и делал Егор, Янка считала правильным, даже если при этом он оскорблял и унижал ее друзей. Либо предпочитала не спорить. Две подруги Яны - Анна Волкова и Ирина Летяева - до сих пор считают себя виноватыми в том, что они в свое время почти перестали общаться с Янкой и недостаточно поддержали ее морально в самый критический период. Ник Рок-н-Ролл вспоминает историю с ироничной перепевкой его группой 'Коба' Янкиной песни 'Я Оставляю Еще Полкоролевства'. Сама Яна отнеслась к ней нормально, с юмором. Но когда о песне узнал Летов, устроил Нику скандал, и Янка встала на сторону Егора, рассорившись с Ником. Таким образом, получается, что Летов, пусть не прямо, но косвенно виноват во многом, что случилось с Янкой, в ее одиночестве, в ее депрессиях. А сама Янка, при всей своей демонстративной неженственности, свободолюбии и независимости, в данном вопросе вела себя как самая обычная женщина - влюбленная, боготворящая своего избранника, прощающая ему все. И, не задумываясь, жертвовала верными и преданными друзьями во имя этой непонятной и неравноправной любви. Лишь в конце она, вероятно, стала более трезво смотреть на события и как-то пыталась поправить отношения с людьми, но это ей удалось не в полной мере.
После 1988-го года - и чем дальше, тем заметнее - ее стихи и песни становятся все более темными, неконкретными, тяжкими. Многие - в мужском роде. И все больше о смерти: карнизы, падения и многоэтажки:
17 февраля 1989 года - годовщина гибели Саши Башлачева. Янка участвует в серии концертов его памяти. 19 февраля - в ДК МЭИ, аншлаг (из-за ОБОРОНЫ), 20 февраля - концерт памяти Башлачева в Питере. Организаторы не хотели, чтобы на концерт попали все без разбора, и попытались устроить вечер 'для посвященных' - маленький зальчик ДК Пищевиков, в сборной солянке из необъявленных исполнителей (в лицо знали, кажется, только Ревякина и Задерия) три песни Янки, сравнимые по силе эмоционального воздействия с языческими заклинаниями, многократно усиленные ревером. 'Мороз по коже, шепот: "Кто это?"', - вспоминает присутствовавшая на концерте Екатерина Борисова. После всех этих мероприятий Янка находится в сильной депрессии: 'Башлачев протоптал дорожку, и мне пора по ней. От меня в этой жизни всем только неприятности и страдания. Все вздохнут с облегчением, когда я исчезну', - повторяла она после приезда домой. Многие вспоминают, что эта черта была вообще характерна для Янки - вину за все неприятности, случившиеся с другими людьми, склонна была приписывать себе. Даже если никаких рациональных объяснений этому не существовало .
Постепенно отходя от Егора, Янка почти перестает общаться и с остальными своими товарищами, с которыми вместе работала. Сама Яна говорила о Летове: 'Все, мы поссорились так, что обратной дороги нет'. В какой-то момент она осталась практически одна - без подруг, без семьи, без любимого человека. Вспоминает один из знакомых Янки, врач новосибирской клиники:
'Однажды я ей про своих пациентов рассказывал, 'Представляешь, - говорю, - сегодня была пациентка с диагнозом 'ангедония'. - 'Что это?' - заинтересовалась Янка. 'Это состояние, когда нет радости, нет счастья, но не депрессия'. - 'Это мой диагноз', - решила тогда она. И через неделю написала песню с одноименным названием'.
В значительной степени Янку и ее творчество изменило не только общение с Егором, но и постоянное вращение в мужской компании, в которой почти каждый был незаурядной творческой личностью, и ей нужно было постоянно держаться на уровне, доказывая, что она не хуже их, что ее творчество имеет право стоять рядом с их музыкой. Тяжело отражались на психике и сложности с поиском музыкантов. К их подбору Янка относилась очень серьезно (как и ко всему в жизни) - технического мастерства для нее было недостаточно, ей была нужна близость по духу, дружба, полное взаимопонимание с полуслова. 'Своим' музыкантом, который больше нигде не играл, у нее был только Сергей Зеленский, боготворивший Янку. Очень теплые отношения были и с Джеффом, который тоже постоянно рвался играть не с ГО, а на бас-гитаре в группе Янки. С Джеффом Янку объединяла и страсть к народной музыке. Вдвоем они иногда ездили по деревням, собирая местный фольклор, записывали уникальные народные песни, сказания. Сама Янка тоже очень любила народное творчество, часто исполняла что-то на тусовках одна или с кем-то хором, кое-что из этого было записано - 'Сад', 'То Не Ветер', "Позабыт-позаброшен"...
Несмотря на регулярные конфликты с Летовым, Янка изредка встречается с ним. Еще в 1990-м году они периодически вместе проводят концерты и помогают друг другу в записях. Янка не решалась окончательно творчески разойтись с Егором. Видимо, до сих пор высоко ценила его мнение. Впрочем, и Летов не позволял Янке отойти в сторону – постоянно привлекал к своим проектам, убеждал играть вместе концерты, ставил свои условия. Однако после киевских концертов 1990 года вместе они уже не выступали. Тогда Егор заявил: «Все, с Янкой я больше не играю, она попортит общий имидж, у нее песенки такие, непротестовые, чуть ли не образные, мягкие, а нужно жестко все делать». Похожие высказывания можно найти и в интервью Егора того периода. Тандем распался. Яна начинает тяготеть к сольным выступлениям, к акустике. Возможно, в тот период она и сказала такие слова: «За примочкой можно спрятать любое дерьмо. А ты попробуй сыграй в акустике и докажи, что это действительно отличная вещь» (записано со слов солиста группы "НъВА" Александра Шлякова).
Запись новых песен все же состоялась – в общежитии НЭТИ она записала в акустике четыре песни, в которых боль буквально хлещет через край – «Выше Ноги От Земли», «На Дороге Пятак», «Про Чертиков», «Придет Вода». Песни удивительно емкие, многогранные, полные жутких образов, с плотным и тяжелым саундом. В голосе – надрыв и безысходность, какая-то безнадежная ярость и агрессия. Все это особенно заметно в акустике, не прикрытой тяжелыми аранжировками, визжащей гитарой и безумным электроорганом. Записывал песни Игорь Краснов (хотя, по его воспоминаниям, запись состоялась в ноябре 1990-го), пятой были записаны «Пауки В Банке» (не издавалось). Песня «Придет Вода» оказалась последней Янкиной песней, т.к. была написана в конце 1990 г. Многие расценивают ее как прощание. В эту версию вписывается и замечание Ани Волковой о том, что Янка уже в январе 1991 г. как-то призналась ей, что решила покончить с собой. И кажется теперь неудивительным, что эти песни оказались последними. Что еще можно спеть после такого?
Зимой 1991-го друзья в Томске договорились об организации концерта Янки. Нашли зал, деньги, дело оставалось за Янкой. Наконец, через Аню Волкову узнали, что приезжать Янка не собирается – мало с кем общается и от всех выступлений отказывается.
В начале 1991 года Янка уходит из общежития и возвращается в свой дом. На нее с новой силой наваливается депрессия. Янка почти перестает писать песни и стихи, прекращает давать концерты, замыкается в себе. По словам ее отца, это началось еще в феврале 1990 года, после возвращения с московского и питерского концертов памяти Саши Башлачева. Возможно, и так. Но друзья говорят, что резкая перемена в настроении Янки наступила после приезда Летова зимой, вскоре после новогодних праздников. Их ссоры и примирения с Янкой были тогда постоянными и выматывающими, несмотря на то, что с Яной они уже давно не были вместе, и, казалось бы, им давно было нечего делить. Но тот визит совершенно придавил Янку. После этого она все чаще уединялась в своей комнате, на все вопросы отвечая: «Мне не о чем говорить». Редко выходила из дома, похудела, практически не спала по ночам, потеряла интерес к людям. Один Янкин знакомый, Андрей Ковалёв, рассказывал, что приходил к ней домой как-то по весне и спросил: «Ну, как живёшь, Яныч?» А она ответила: «А я не живу…» Почти все время Янка проводит дома, лишь изредка встречаясь со старыми друзьями. В марте, по свидетельству Константина Рябинова (Кузи Уо) и Анны Волковой, она последний раз виделась со своими соратниками по ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЕ и ВЕЛИКИМ ОКТЯБРЯМ в Омске. И эта встреча, видимо, стала последней каплей.
Отец Янки вместе с Аллой Викторовной пытались «отогревать» Яну. Она сильно увлеклась российским фольклором, разучивала массу народных песен, читала много книг. Казалось, скоро ей удастся соединить роковые интонации с фолком...
Весной 1991 года наступил самый критический период в жизни Янки. Незадолго до смерти Янка дала «обет молчания». За две недели она не проронила ни слова. Даже родители почувствовали неладное. В конце апреля в семье случилась трагедия: погиб Сергей Шураков. Причиной стала халатность врачей в больнице, где Сергей проходил обследование и лечение перед медкомиссией для устройства на работу. Сергей умер 23 апреля, а родным сообщили только 4 мая… Янка участвовала во всех похоронных делах, на нее, естественно, все это сильно подействовало. На следующие праздники родители забрали ее на дачу, чтобы как-то отвлечь, самим отвлечься. Поехала с ними и подруга Сергея, у которой после трагедии случился выкидыш.
Вот тут-то и свершилось то, чего никто не ждал. Янка стеснялась курить при родителях (зная, что отец не выносит запаха дыма, она даже дома курила в вытяжку печи) и все время уходила в лесок неподалеку от дома. 9 мая, перед ужином, примерно в 6 часов вечера, она, как обычно, ушла в лесок, но долго не возвращалась. Ее быстро нашли неподалеку от дачи, вернули. А через час она опять исчезла. На этот раз искали до 2-х часов ночи, обежали весь лес, но безуспешно. Решили, что она уехала в город, как часто бывало. Привыкли к подобному поведению. Утром отец, первой электричкой вернувшись домой, обзвонил всех Янкиных знакомых, обошел все места, где могла бы быть Янка, но поиски результатов не дали. В милиции заявление о пропаже приняли только на третий день. Гибели Янки никто не мог и предположить. Ходят слухи об открытке, которую получили 10 мая некоторые близкие друзья Янки. Текст был примерно таким: «Пускай у тебя все будет хорошо. Я тебя очень люблю. Дай Бог избежать тебе всех неприятностей».
Сообщили в Москву, – пропала Янка! Думали, вдруг случилось чудо, – уехала туда, никого не предупредив? Настоящую тревогу подняли как раз в Москве. В Новосибирск звонил художник Кирилл Кувырдин, ему отвечали, мол, с ней так бывает: ушла, погуляет, вернется. Среди многочисленных обожателей, друзей и поклонников у Янки не оказалось по-настоящему близких людей, которых бы встревожило всерьез ее исчезновение. Волновались, гадали, но толком никто поисками не занимался. Потом журналист Юрий Щекочихин из «Комсомольской правды» (вплоть до своей смерти в 2002 г. – депутат Госдумы, журналист «Новой газеты»), толком и не знавший, кто такая Янка, достал по каким-то своим каналам новосибирскую милицию, которая стала искать.
После…
Янку нашли только 17 мая. Нашел ранним утром рыбак в реке Иня. Тело несло по воде более 40 км. Янку смогли опознать только по одежде, – настолько разбухло тело от воды и жары. Похоронили ее в закрытом красном гробу в Новосибирске.
Похороны состоялись в кругу друзей, родных и музыкантов. Собрались и разнообразные знакомые, тусовщики, фанаты. Об этом много написано. Вот одно из воспоминаний об этом мероприятии: «Летов превратил их в саморекламу, все сводил к своей философии, музыке, а не о погибшем человеке говорил. Игорь сказал еще тогда, что Летов всегда будет подталкивать к смерти людей вокруг себя, а сам умирать не собирается» (Елена Оренинская). Об этом же говорили и Алексей Коблов, и Ник Рок-н-Ролл, и многие другие. Были и пляски до упаду, море водки и наркотиков, крики Егора о том, что смерть Янки – жизнеутверждающая, и потому не надо слез и поминаний, нужно веселиться и радоваться жизни. Слушали любимую Янкину музыку. Можно только представить, каково это было видеть Янкиным родным, да и всем тем, для кого ее смерть не была «жизнеутверждающей». После поминок пьяный Егор ворвался в дом Янки, где в этот момент сидели ее отец и мачеха, молча прошел в Янкину комнату, там вытащил из стола все ящики, и высыпал их себе в рюкзак. Станислав Иванович вспоминал, что он боялся Егора в нетрезвом состоянии, потому что он был очень агрессивен. Таким образом все черновики, письма и бумаги Янки оказались у Летова. Говорят, что, кроме стихов, которые потом издали, там была и личная переписка Янки с Летовым. Возможно, что в этих письмах крылось много загадок их непростых отношений.
Янкин отец до последнего дня не верил, что его дочь – звезда. Только похороны, на которые собралось больше тысячи человек с разных концов России, его убедили. После смерти дочери он продолжал часто общаться с друзьями Янки, созванивается иногда и сейчас, особенно дружен с Аней Волковой.
Следствие пришло к выводу, что это либо несчастный случай, либо самоубийство. Медицинская экспертиза была очень подробной, ни о каких следах насильственных повреждений там не говорилось. Вначале не отклонялась и версия наркотиков. Но знакомые отрицали: «Это неправда, Янка боялась даже лекарства принимать и за всю жизнь не выпила ни одной таблетки».
Одно время Егор упорно твердил о некой предсмертной записке, в которой, якобы, Янка и объясняла причины своего ухода. Но позже он стал говорить, что никакой записки вовсе и не было, и все это он придумал (зачем?!). Если даже считать, что Егор имел в виду ту самую открытку, полученную 10 мая, то никаких объяснений и явных прощаний там не содержится. Единственное же, о чем известно достоверно, так это о коротком письме от 27 февраля (см.), которое получили Федяй и Летов (одинаковые, слово в слово), а возможно, и кто-то еще. Но считать предсмертной запиской письмо, написанное за 2 с лишним месяца до гибели – большая натяжка.
В течение многих лет Егор крайне неохотно отвечал в интервью на вопросы о Янке, резко пресекая все попытки как журналистов, так и друзей что-то выяснить. Но начиная с 1999 года все же появилось несколько материалов, в которых Летов нарушил обет молчания и что-то рассказал о своих отношениях с Янкой, о ней самой. Впрочем, никаких шокирующих откровений или подробностей, заставляющих посмотреть на все события по-новому, там нет.
Как утверждал последнее время Летов, с Янкой они не общались последние годы, а у Янки никаких суицидальных мыслей и в помине не было . По неподтвержденным данным, когда было найдено тело Янки, на затылке была большая проломленная рана, а в легких не было воды . Если это правда, то она может означать, что смерть наступила еще на берегу. Этой же версии (стычка с пьяной хулиганской компанией) придерживался и Егор Летов. Среди друзей до сих пор ходит легенда об убийстве: есть те, кто говорит, что у друзей были весьма серьезные основания подозревать в этом конкретного человека, знакомого Янки. О подобных слухах рассказывает и Аня Волкова. Кто знает?.. Смерть Янки так и осталась тайной.
«Янка ушла 9 мая 1991 года, в День Победы. Может, это была ее победа над собой, а может быть, над нами? Что на самом деле случилось с Янкой Дягилевой в этот день, знают только воды реки Иня. Но разве у них спросишь? Где они теперь, в каких океанах растворились?»
